Восточная война [СИ] - Евгений Белогорский

Так в пустых ожиданиях пролетел август, закончилась вторая декада сентябрь, и положение войск Вассиф-паши стало катастрофическим. Продовольственные запасы в крепости стремительно растаяли подобно снегу под лучами жаркого летнего солнца. Благодаря казачьим разъездам, их поискам и патрулированию, беспрестанному рысканию в окрестностях Карса, блокада крепости стала настолько герметична, что было совершенно невозможно, оказать осажденным какой бы то ни было помощи провиантом.

Не имея возможности прокормить мирное население крепости, паша разрешил всем женщинам покинуть крепость и искать себе пропитание за её стенами. И тут Муравьев вновь проявил себя мудрым человеком. Узнав, что турецкие жены ищут себе пропитание, генерал разрешил их подкармливать на русских полевых кухнях и позволил свободно вернуться в Карс.

Многие из женщин прятали часть выдаваемой им провизии под одежду и тайком уносили её с собой в крепость, для голодающих детей и мужей. Русские закрывали на это глаза, поскольку надеялись, что жаркие женские слезы и мольбы подвигнут гарнизон к капитуляции.

Николай Николаевич продолжал терпеливо стоять у Карса, сохраняя войско для возможной битвы с Омер-пашой, который упорно сидел в Зугдиди в ожидании прихода русских. Противостояние двух военачальников продолжалось до 2 октября, когда ворота крепости распахнулись и из них под белым флагом вышли турецкие парламентеры. Убедившись, что Омер-паша не рискнет нападать на русскую армию осаждавшую Карс, генерал Вильямс рекомендовал Вассиф-паше сдать крепость. Получив согласие, англичанин сам поехал на переговоры и был принят Муравьевым с большим почетом.  

- Я человек прямой и искренний, - начал Вильямс, когда его ввели к Муравьеву, - лгать не умею, не буду хвалиться изобилием продовольствия нашего и не домогаюсь скрыть от вас то бедственное положение, в котором ныне находится гарнизон Карса. Как честный человек, я исполнил обязанность свою до последней возможности, пока в состоянии был это делать, но ныне недостает у меня к тому более способов. Войско изнурено до крайности, мы теряем до 150 человек в сутки от нужды и лишений; таким же образом погибают городские обыватели от голода и болезней. Нам неоткуда более ожидать помощи, хлеба у нас осталось только на три дня. Предоставляю условия сдачи крепости на ваше великодушие.

Муравьев был, очень тронут подобным откровением противника, и принял капитуляцию крепости без всяких особых условий, которые позволяло требовать его положение. Ценя мужественное сопротивление противника, генерал Муравьев позволил сдавшимся офицерам сохранить свои шпаги. 4 октября эти условия были формально приняты и подписаны турецким командиром Вассиф-пашой, после чего в руки победителей переходила крепость Карс с гарнизоном около 16 000 человек. Таковы были славные победы русского оружия в Закавказье.

Но не только среди седых вершин Кавказа велась борьба с грозным противником. В далеком Оренбурге, на стыке границ Европы и Азии, генерал-адъютант Василий Алексеевич Перовский готовился нанести свой удар. За плечами этого прославленного командира уже была слава покорителя Ак-Мечети, но теперь его замыслы простирались далеко вглубь жарких песков Средней Азии. Если выход русских войск к Аралу и захват опорной крепости в низовьях Сырдарьи были обусловлены желанием, защитить русскую пограничную линию от набегов отрядов хивинцев, то нынешний поход имел совершенно иные цели.

В этот раз генералу Перовскому предстояло шагнуть далеко на юг. И шагнуть так сильно и мощно, чтобы итоги этого похода вызвали бы очень сильный переполох в Лондоне, главного вдохновителя и организатора этой войны. Такова была воля русского императора, и Василий Алексеевич с готовностью согласился выполнить её.

Получив от Николая Павловича полную свободу действия в намечаемом походе, генерал Перовский потратил много времени и сил для подготовки своего нового броска в жаркие пески юга. Долгие часы, сидя в своем оренбургском кабинете, Перовский решал вопрос, против какого из трех среднеазиатских ханств ему следует нанести свой сокрушающий удар.

Конечно, самым простое и логичное решение было бы нападение на Хивинское ханство, главный источник напряженности на южных рубежах России. С этим беспокойным соседом у русских были свои давнишние счеты и начинались они с гибели экспедиции князя Бековича. В начале восемнадцатого века она была посланная в Хиву по указу русского императора Петра Великого и была полностью уничтоженная коварным хивинским правителем Шир-Гази. При этом с русского посла была содрана кожа и долгое время набитая соломой кукла, стояла у трона правителя Хивы. Кроме этого, хивинские правители не одно десятилетие состояли на тайном содержании английской короны. Именно британским золотом были оплачены многочисленные набеги хивинцев на русские пограничные укрепление и их постоянное подбивание казахских кочевников к выступлению против русского царя.

Сам по себе путь на Хиву был русским хорошо известен, ибо не одна ватага казачьей вольности пересекала степи и пески жаркого юга в походах за дорогими "зипунами". Правда не всегда исход этих походов был удачен но, благодаря этим набегам, дорога на юг была хорошо проторена. Летом 1854 года именно по ней вышли полки генерала Перовского к Аралу и штурмом взяли опорную хивинскую крепость Ак-Мечеть на берегах Сырдарьи. Теперь, став твердой ногой на берегах Арала, русские полки без труда могли преодолеть жаркие пески Кызылкума и достичь столицы старого врага.

Сделай так Перовский, и старые кровавые счеты были бы полностью закрыты и русские пограничные линии получили бы долгожданный мирный покой. Однако падение Хивы вряд ли вызвало бы нужного эффекта на берегах туманного Альбиона. Британцы, конечно, выразят шумный протест против беззаконных действий России на просторах Средней Азии. Поднимется очередная газетная шумиха, выйдут новые памфлеты с карикатурами на русского правителя, и больше ничего. Хива нужна англичанам только в качестве сильной занозы в русском теле. Поставщика дешевой силы, с помощью которой можно разжечь очередной костер напряженности у русских границ и ничего более. Поэтому Василий Алексеевич отказался от хивинского направления планируемого похода.

Так же, после зрелого размышления, Перовский отказался от похода в направлении Бухары. И дело было совсем не в том, что столица эмирата располагалась гораздо дальше Хивы и была надежно прикрыта пылающими песками пустыни. Эти пески были вполне проходимы для торговых караванов и при желании, можно было легко найти знающих проводников.

Учитывая тот фактор, что большая часть войска эмира была вооружена исключительно холодным оружием, и навыки обращения с огнестрельным оружием азиатов были очень скудны, генерал Перовский не предвидел большого затруднения при покорении Бухары.

Главная причина, по которой граф отказался идти походом на Бухару, заключалась в том, что она была главным торговых партнером России в этом регионе. Бухарский эмират в отношении своего могучего соседа, предпочитал не воевать с северянами, а иметь с ним мирные отношения, которые давали хороший посреднический процент в торговле афганскими и индийскими товарами.

Занятие русскими войсками Бухары, никак не могло, заставит Британию ослабить свое давление на Россию. Это было бы выгодно только хивинцам и кокандцам, которые были бы очень рады устранению своего торгового конкурента, руками северного соседа.

Поэтому Перовский решил нанести свой удар по Кокандскому ханству, самому далекому, самому сильному и наиболее опасному для России противнику из всей троицы среднеазиатских государств. Обосновавшись в плодородной Ферганской долине, правители Коканда

имели в своем распоряжении большие людские и материальные ресурсы, позволяющие им вести независимую политику в отношении своих соседей.

Многочисленные конные отряды кокандцев постоянно совершали набеги на русские пограничные линии, расположенные в бескрайних казахских степях. Не желая видеть русские разъезды у берегов Сырдарьи и Балхаша, кокандцы активно противодействовали продвижению своего северного соседа в южном направлении. Не было и года, чтобы на границы царили мир и спокойствие. Кроме вооруженных стычек, недовольные переходом казахских родов в подданство русскому императору, кокандцы постоянно подстрекали их к бунту и порой довольно успешно. Одним словом Кокандское ханство было очень хлопотным соседом и устранение его с политической арены Средней Азии было только на руку Петербургу.

Кроме этого, если для покорения Бухары и Хивы русским войскам нужно было преодолевать раскаленные пески и постоянно испытывать острую нужду в питьевой воде, то при походе на Коканд всё было совершенно наоборот. Весь путь русского войска на Коканд проходил вдоль русла Сырдарьи, и пересекал густонаселенные земли противника. В этом случаи вопросы о воде, продовольствии людям и фураже для лошадей отпадали сами собой.